Приложение к основной статье:
Типы социальных действий и отношений в системе соционики

Типы социального действия и отношения в разных обществах представлены не только в разной форме, но и в разной мере. В принципе, можно ввести понятие интегрального ТИМа общества, исходя из относительного веса СД и СО разных типов. Более того, этот относительный вес меняется не только от общества к обществу (статический компонент), но и в ходе развития одного и того же общества.

Продемонстрируем это на примере новой истории Западной Европы, где изменения социальных отношений происходили относительно недавно и хорошо изучены историками и социологами. Сравнение с нашей типологией показывает, что логические типы СД/СО в Европе развертывались (экспансировали) по квадрам: +– (квадра бета) ––> –+ (гамма) ––> +– (дельта).

Доминирование бетанских СД +– мы связываем с периодом экспансии дисциплинарных практик (техник). Согласно французскому социологу Мишелю Фуко ("Надзирать и наказывать", 1975) это произошло в XVII – XVIII столетиях, притом экспансия шла одновременно в самых разных структурах общества – в армии, тюрьме, школе и даже в больницах. В этот период "вес" данного типа СД вдруг начал расти очень быстро – хотя, разумеется, дисциплину придумали не тогда, она существовала еще в античности. Но на заре Нового времени дисциплина превращается в обобщенную, универсальную, принятую во всем обществе формулу властвования и подчинения – смещая в сторону отношения личной зависимости, прислуживания, раболепия и т.п. (Любопытно, что сам Фуко относится весьма критично к засилью дисциплинарных СД, отмечая их авторитарность и репрессивность. Но вместе с тем он признает, что становление автономной личности эпохи Модерна, с ее гуманизмом, просвещенностью и т.п., начинается как раз с дисциплинарных практик; они являются основой для развертывания более сложных и "гуманных" СД/СО.)

Доминирование СД –+ (гамма-квадра) в соционической традиции связывается с обществами капитализма. В истории Европы это период после буржуазных революций (знаковый пример – Французская революция), хотя сами отношения капитализма очень стары и развернулись не сразу в одночасье, а долго и постепенно. Но чем примечателен период их доминирования от просто существования, пусть устойчивого и прибыльного (как существовали торговцы и ростовщики в обществах Старого режима)? Прежде всего, деньги становятся такой же универсальной для данного общества формулой социального положения и отношения, как в прошлом титулы, происхождение и проч. Практика покупки аристократических титулов, типичная для прежнего периода, стала ненужной в эпохе всеобщих прав на основе лишь имущественного ценза. Но главная особенность капитализма как системы – это массовизация предпринимательства, и связана она прежде всего с деятельностью банков. Денежные запасы миллионов людей (= запасы накопленного права на социальное действие!!!) мобилизируются банками, пускаются в ход массированно, вкладываются в крупных проектах, требующих большого количества рабочих рук. С одной стороны, появляется массовый мелкий инвестор-рантье, с другой – массовый труд. На XIX – первой половины XX в. приходится расцвет массового машинного производства, становится нормой "абстрактный труд", "труд вообще" (по Марксу, см. здесь: –, в противовес +). В главном противоречии капитализма, отмеченном Марксом, друг против друга выступают как раз абстрактный капитал и абстрактный же труд (и то и другое – –).

Отметим интересную подробность квадрального перехода бета-гамма. Смена эпох не "убивает" социальные отношения старой квадры, даже наоборот. Дисциплинарные отношения и практики сохраняются, более того, становятся основой для развертывания СД гаммы; дисциплина нужна и на заводах, и в финансовых делах. Для массовизации производства и финансов нужны люди, подчиняющиеся начальству на автомате и по подразумеванию, а не в силу личной преданности либо выдающихся качеств руководителей. (Массовую систему вообще можно строить только если отношения внутри нее унифицированы, а выполнение СД не зависит от личных качеств людей, составляющих систему; лишь в такой системе предпринимателем – а также рабочим – может стать любой человек со средними качествами.) Что касается политических прав (важнейшая составляющая бетанских СД +–!), они тоже не исчезают – наоборот, как раз буржуазные революции делают их всеобщими и (по замыслу) автоматически признаваемыми. То есть, в идеале человеку буржуазной эпохи незачем бороться – его права гарантированы конституцией, в случае их нарушения он может подать в суд и судебная система автоматически должна восстановить их. (Разумеется, это лишь общий тренд эпохи; в реальности нередко существовали сословно-представительные конституции, где разные группы населения имели совершенно разные права, да и избирательное право расширялось постепенно, прежде чем стать окончательно всеобщим.) Можно подытожить так: СД следующей квадры начинают широкую экспансию лишь после массового обеспечения и насыщения общества отношениями предыдущей квадры.

(Примечание: в общем, развертывание новых социальных отношений имеет характер борьбы за повишение личного веса и значимости в обществе; ведь СД – это влияние одних людей на других, а СО – суть каналы такого влияния. В таком плане, развертывание новых отношений в обществе можно представить как социальную мобильность, как общее повышение ранга большинства людей (назовем это общим восходящим антропотоком). Это, упрощенно говоря, как будто если всех солдат и офицеров в армии повышают в звании, добавляют новые лычки и звездочки на погонах. Разумеется, это верно лишь в среднем по обществу, а не для каждого отдельно взятого человека, – тот может расти по отношению к своей группе, а может и опускаться.)

Имея в виду сказанное выше, несложно определить период в истории Запада, когда доминирование квадры гамма (классический капитализм) закончилось и началась экспансия следующей квадры дельта. Это начинается в 30-х гг. XX в, а дельта-общество окончательно утвердилось к 60-м гг.

Главный признак доминирования СД +– – появление высоких и массовых (для почти всех деятельностей и их продуктов) стандартов качества. Требования к качеству перевешивают требования к цене. Производители между собой заключают добровольно-принудительные соглашения не выпускать дешевую продукцию ниже определенного класса; со стороны государства (и с подачи большого бизнеса), вводятся обязательные и запретительные стандарты для продукции (в особенности это видно в политике Евросоюза). То, что не видно на поверхности, но крайне важно для функционирования такой экономики, – это обеспечение практически неограниченного доступа к очень дешевому капиталу для высокотехнологических и "топовых" в своих нишах производителей (в т.ч. госсубсидии), при ограничении финансирования их менее "продвинутых" конкурентов. По факту, "топовым" компаниям признано право на дешевые деньги почти в таком универсальном виде, как в конституциях записаны гражданские права. Эта практика зародилась в двух мировых войнах, когда армиям вдруг потребовалось огромное количество весьма сложной (для своего времени) техники и средств материального обеспечения. Правительства были вынуждены оплачивать без возражений (времени на разбирательства не было!) почти все разработки ВПК, деньги же просто печатались.

С другой стороны, по итогам экономической депрессии 30-х гг. было признано право на труд (что, по сути, такое же право на деньги – ведь труд оплачивается) всему населению. Эмиссия денег стала инструментом государства в целях предотвращения кризисов (до этого, наоборот, эмиссию контролировали частные банки, которые в кризис повышали проценты, чтобы обанкротить часть должников и скупить их активы задешево). В итоге всех перечисленных мер возникло универсальное и по сути всеобщее право на СД –, равно как и общественный контроль над этим типом СД. После этого и началось массовое развертывание СД +; ситуация здесь та же, как в переходе бета-гамма (см. выше).

Другой признак перехода к дельте – потеря владельцами большей части прав распоряжения крупными бизнес-активами. Владельцы-мажоритарии "царствуют, но не правят", собственно управление перешло в руки анонимного наемного менеджмента, ручное управление собственным большим бизнесом сегодня на Западе редкость. Менеджмент же заинтересован больше в росте объема деятельностей, а не прибыли. Норма прибыли крупных бизнесов, как правило, низка и поддерживается таковой за счет опять же добровольно-принудительных расходов на развитие и техническое перевооружение. В итоге "техноструктура" (по Дж.К.Гэлбрайту – аппарат менеджмента, технических специалистов и проч.) сегодня по сути стоит выше владельцев активов (акций). Еще один инструмент господства "техноструктуры" – выдача дешевых крупных кредитов лишь компаниям с "правильной" системой менеджмента и снижение кредитного рейтинга фирм с "неправильным" ручным управлением.

Под контролем "техноструктуры", т.е. власти анонимных специалистов, переходит также политический процесс. Он уже не определяется столкновением сил, отстаивающих свои интересы (+–). Современные партии потеряли свой классовый характер и мало отличаются друг от друга, а под диктовкой экспертов принимается огромная масса технических законов, при чем из-за направленности "на общее благо" всегда ищется "формула оптимального решения", а не победа одной из противоборствующих сторон. В прошлом такой стиль законодательной работы был крайне редким; к примеру, крайне важный для морских перевозок закон о грузовой марки, запрещающий перегрузку кораблей, был принят парламентом Британии лишь после 35 лет (!!) безуспешных попыток. Сегодня такие законы принимают десятками в год без особого сопротивления политиков.

Еще один признак доминирования + нaд – – снижение доли неквалифицированных рабочих ("абстрактного" труда, по Марксу; сегодня на Западе, как правило, эту нишу занимают лишь мигранты), которые уже никак не могут считаться основным классом, как 100 лет назад.

Наконец, революция произошла в области не только производства, но и потребления. Напомним, что в сферу СД + входит также потребление "продвинутых" товаров и вещей, с избыточно высокими характеристиками (вроде современных автомобилей или компьютеров). По своей этологической сути такое потребление – сигнал-демонстрация личных качеств и статуса. В принципе СД этого типа работают во всех обществах, но на современном Западе они стали немыслимо массовыми и абсолютно доминируют над "обычным" (ориентированным на насущные нужды) потреблением. Именно в этом плане и понимается "стандарт жизни", ставший в своем роде фетишем нашего времени.

(Отметим также, что создание избыточного числа социальных мест високой и узкой квалификации тоже не является изобретением XX века. До "печатания" социальных мест для лишнего свободного населения додумались еще древние греки в своих полисах; избыточное регулирование качества продукции на уровне ремесленных цехов – обычная практика, в т.ч. в Средних веках. Наше время выделяется, пожалуй, лишь небывалой массовостью охвата СД этого типа.)

На примере переходов бета ––> гамма ––> дельта в новой истории Европы можно выявить некоторые закономерности смены квадрального доминирования в обществе. Смена происходит отнюдь не мгновенно и, как правило, довольно болезненно для общества; сказывается как несоответствие ценностей двух квадр, так и борьба социальных групп и структур, "заточенных" под СД разного типа.

Уже было сказано, что СД новой квадры не отменяют старые СО. Наоборот, последние развертываются полностью и повсюду в обществе, но, с другой стороны, теряют "старшинство" и самостоятельность, превращаясь в ресурс для "новых" СД. Более того, экспансия СД новой квадры нередко начинается как попытка спасения СО старой квадры. Так, активная денежная политика, развертывание новых стандартов потребления и "печатание" новых социальных мест начинается в ходе Великой депрессии как попытка спасения уже существующих капиталов и инвестиций, оказавшихся под угрозой полного краха. Однако в ходе этой операции "спасаемый" (и на самом деле спасенный) капитал потерял свое былое всемогущество. Похожим образом властители эпохи Старого режима заигрывали с банкирами и торговцами, если казна оказывалась пустой (или недостаточно полной для нужд армии и двора). Это кончалось одним и тем же: усилением буржуазных отношений и выходом последних из-под контроля старой власти в ходе явных или "нежных" революций.

Экспансия СД одной из квадр рано или поздно приводит к ощутимым дисбалансам в обществе: избыток одних СД по отношению к другим. Скажем, в гамма-эпохе капитал накапливается в избытке, вследствие чего падает его рентабельность; в ходе кризисов конца эпохи (Великая депрессия) лишний капитал сдувается. Заметим, однако, что избыточность эта не абсолютна, а по отношению к СД других типов, в частности – по отношению к социально признанным стандартам потребления. Стоило поднять последние – и прежде избыточный капитал нашел себе применение. Судя по всему, что-то подобное имело место и на исходе бета-эпохи: избыток статических дисциплинарных регуляций привел Европу к потрясениям, в частности, к знаковой Французской революции, в ходе которой разные небольшие идейные группировки пытались навязать силой свой порядок всем остальным. Разрешился же кризис экспансией СД –, после чего +– нашли другое применение, обеспечивая, к примеру, дисциплину на фабриках. В ходе экспансии +– на Западе уже накопился избыток социальных претензий, угрожаемых параллельно растущим дефицитом кадров для слишком широко развернутой системы "продвинутых" деятельностей. Согласно гипотезе чередования квадр, этот дисбаланс пойдет на убыль по мере развертывания СД новой квадры – альфа.

Таким образом, развертывание СД новой квадры разрешает противоречия, накопленные в эпохе господства предыдущей. Или иными словами – чередование квадр допускает сугубо социально-утилитарное объяснение и, очень возможено, не требует совершенно никаких изменений разпределения индивидуальных ТИМов членов общества. Это очень важная деталь процесса смены квадр.

Отметим также, что кризис текущей квадры, вызванный накопившимися дисбалансами, как правило сначала провоцирует временное усиление СД/СО предыдущей (а не следующей!) квадры. Причина, по-видимому, в том, что действия и отношения новой квадры пока еще непривычны для общества, оно не ожидает разрешения кризиса с их стороны и склонно уповать на знакомое прошлое, освобождая СД старой квадры из-под "гнета" вошедших в кризис СО текущей квадры. Лишь после периода безуспешного "двоецарствия" (или даже троецарствия, поскольку СД новой квадры усиливаются со временем), общество двигается "вперед", к передаче больших полномочий СД/СО новой квадры. Поясним это на примере кризиса классического капитализма первой половины XX века. Кризис начался еще до Первой Мировой войны, косвенным образом ее спровоцировав, что вылилось в милитаризации, казалось бы, совсем уже оцивилизованной Европы. В ходе войны пришлось подчинить капитал нуждам армии (план "Ратенау" в Германии), вплоть до частичной национализации (в т.ч. в России еще до революции). Чрезвычайно усилилась классовая и политическая борьба –+. После Великой депрессии повсюду началась борьба с "плутократией" диктаторскими методами (Гитлер и Муссолини – скорее правило, чем исключения; то же самое пытался делать и Рузвельт), – то есть баланс СД двух квадр возвращается примерно на уровне эпохи Наполеона. Новые СД и социальные претензии дельта-квадры стали безусловно лидировать лишь после Второй мировой войны.

Итоговую картину исторического развития Европы Нового времени можно в целом представить, как последовательный процесс инсталирования (или даже нагнетания) социальных отношений разного типа по соционическим квадрам. В ходе процесса количество СО растет вместе с количеством и разнообразием форм СД. В данной схеме развития квадральный цикл органично следует из природы СД разного типа: действия следующей квадры решают накопившиеся противоречия предыдущей фазы, стабилизируют общество и обеспечивают рост системы СО. То же самое можно представить, как повышение совокупного социального ранга всего общества (ведь, как было уже сказано, СО – суть каналы социального влияния).

Принимая как факт наличие квадрального цикла, поставим следующий вопрос: является ли данная схема социоэволюции универсальной? Точнее, может ли квадралный цикл принимать другие формы и выглядеть по-другому?

Нам представляется, что может. Альтернативы раскрывает лучше всего анализ по признакам рацио-/иррациональности и позитивизма/негативизма, – те же самые признаки, о которых мы в самом начале сказали, что сильнее всего сказываются на характер социальных действий.

По своей сути модерный Запад – общество рационал-позитивизма, как в соционическом, так и в стандартном социологическом смысле (один из весьма редких случаев схождения соционического смысла понятия с общегуманитарным). Что это значит? Рациональность – планомерность, сознательная управляемость социальных процессов, создание правил и структур, а не ситуативные реакции и не "борьба всех против всех" (как казалось некоторым философам, возможно, иррационал-негативистам). Вдобавок правила, законы, структуры мыслятся как всеобщие, все люди (в идеале) должны следовать одним и тем же стратегиям социального действия, а не выдумывать такие для личного пользования и для противопоставления себя обществу; это признаки позитивизма. Только все перечисленные особенности вместе дают возможность обществу развиваться, как было описано выше, – последовательно развертывая универсальные формы СД и каналы СО, обеспечивая доступ к последним почти всем людям, регулируя их формы таким образом, что они не доставались бы только самим способным к данному типу действия. Позитивизм сквозит даже в организации якобы негативного (по признаку Рейнина) СД +, имеющего ярко выраженное конкурентное назначение. Но несмотря на это, доступ к + сделан массовым, потребители, условно говоря, "конкурируются строем" (как раньше воевали и работали строем).

Но рационал-позитивизм – не единственный возможный тип организации общества. Несложно продумать и другие варианты, к примеру, иррационал- негативизм. В обществе такого рода усиление СД какого-нибудь типа повлечет за собой не создание правил, структур и упорядоченных отношений (как на примере выше), а наоборот, усиление хаотичной конкуренции по данным функциям и разделение людей на способные и неспособные справляться с ней. При этом новые структуры и правила могут и возникнуть, но они не будут работать на универсализацию данных СД, а наоборот, превратятся в орудие ситуативной конкуренции в руках некоторых игроков. Нетрудно заметить, что квадральная эволюция в таком обществе будет выглядеть по-другому: главным признаком доминирующей квадры будет не распространенность структур и СО, а интенсивность и беспощадность конкуренции по данным СД: борьба за власть ценой больших жертв (–+, бета), или массовые банкротства фирм и граждан (–+, гамма), или деклассирование людей, не успевающих потянуть заданный стандарт жизни, и т.д. Кстати, в классических соционических описаниях квадр бета и гамма, похоже, вошел образ именно что иррационал-негативистского общества.

Общество рационал-негативизма, скорее всего, будет строиться на организованном и устойчивом во времени противостоянии групп, обладающих собственными, отличными друг от друга законами, укладом жизни и проч. (Возможный пример – племенные федерации, по типу некоторых арабских стран.) В обществах иррационал-позитивизма, скорее всего, доминантность квадры выражается в усилении ситуативных СД "на общее благо", без особых ссылок на планы, правила и идеологию, в виде коллективного "прямого действия", не увлекаясь созданием особых уполномоченных структур. Оговоримся, что тип общества по данным двум признакам не отменяет и даже не подавляет СД других типов, но меняет их "окраску", их целевую ориентацию. Так, под иррационал- негативизмом СД – будет работать не столько на массовизацию и унификацию трудово-денежных отношений, а на их применение в качестве оружия, способа "опустить" конкурентов.

Оговоримся, что картина квадральной эволюции в данном виде описывает лишь случай самостоятельного развития общества, пренебрегая влияние СО соседних более развитых обществ. В реальности же социумы могут перенимать друг у друга структуры, могут пользоваться "чужими" СО, порой они вынуждены усиливать несвойственные им на данном квадральном этапе СД в ответ на внешние вызовы. Пример последнего – индустриализация СССР при Сталине, в бета-фазе, в ответ на мировые войны; на Западе же, с которого СССР был вынужден копировать промышленную систему и где индустрия органически развилась с нуля, а не была копирована извне, это произошло в период доминирования СД/СО гаммы. Из-за этого советская индустриализация приобрела массу неспецифических для других индустриальных обществ черт. Вообще, в истории России и СССР в XX в. ведущим фактором был импорт СО из Европы при явном расхождении квадральных фаз развития: кризис гаммы на Западе совпал с развертыванием беты в СССР, российская же гамма началась, когда Запад уже был в дельте.

Пользуясь раскрытыми выше закономерностями квадральной эволюции, можно попытаться предсказать характер следующего, предстоящего в истории Запада квадрального перехода дельта-альфа. Для этого нужно:

• выявить противоречия, вызванные чрезмерной экспансией СО дельты, в первую очередь, + (ниже мы покажем, что на Западе они уже проявили себя в полной мере);
• описать формы проявления кризиса дельты;
• определить способ разрешения противоречий дельты при развертывании СД альфы (в первую очередь –, а также +);
• построить сценарий квадрального перехода по аналогии с предыдущими в истории Европы: бета-гамма (начало XIX в.) и, в особенности, гамма-дельта (период мировых войн XX в.);
• описать итоговую универсализацию СО дельты, на основе которой будут экспансировать СД альфы.

Поскольку СД + связано с повышением качества и квалификации деятельностей, кажется как-то странным видеть в этой экспансии предпосылку кризиса (или разве что в философском плане: "Лучшее – враг хорошего"). Но ничего странного на самом деле здесь нет. Чрезмерное усиление любого типа СД, пусть даже хорошего, вызывает перекосы в функционировании общества. Так, чрезмерное накопление капитала в свое время привело к падению его производительности и к экономическим кризисам.

К чему же тогда приводит чрезмерное накопление стандартов качества и квалификации? В самом общем смысле это проблемы эффективности управления по всей системе сложных деятельностей ("техноструктуре"). Ведь стандарты деятельности – это обязательства одних людей перед другими; чем их больше – тем больше усилий надо тратить на согласование с ними. В таких условиях сложнее всего – инициировать новый вид деятельности, потому что он с неизбежностью попадает под перекрестный огонь стандартов, регулирующих смежные деятельности, в т.ч. охраняющих рыночную нишу деятелей-конкурентов. Еще острее эта проблема проявляет себя в государственном управлении, где нередко оказывается, что чиновник даже при всем желании не вправе дать разрешение на нужную и полезную деятельность, поскольку регламент требует обязательного согласования с множеством других чиновников, отвечающих за другие аспекты этой деятельности. (С. Переслегин, комментируя эту проблему, говорит, что "множество административных норм повсюду плотно", а саму проблему называет административным коллапсом. Хотя данная проблема и принимает форму –, на самом деле она проистекает из избыточных требований к деятельностям; регулируется именно они, а не права людей, как в "обычном" .)

Развитие +, следуя собственной мотивации функции, ведет к усложнению технических систем и их производства, к углублению и усложнению разделения труда. Разработка сложных технических систем требует согласования работы множества фирм и отделов, вследствие чего быстро растут менеджерские издержки (согласование параметров узлов, цен, сроков доставки и проч.). Вдобавок к этому, сами законы развития технических систем начинают работать против повышения характеристик систем свыше некоторого предела: чем "продвинутее" становятся они, тем быстрее растут средства, требуемые для дальнейшего улучшения. Все это как нельзя лучше видно на примере современного авиапрома и других отраслей ВПК, где конечная стоимость НИОКР, как правило, оказывается в разы больше запланированного, сроки тоже растягиваются в разы (в ВПК – до 20-30 лет), а конечный эффект оказывается существенно меньше запланированного. В такой ситуации кажется, что лучшее решение – остановиться на достигнутом и не выдавливать из техники очередные проценты улучшения ценой непомерных затрат; однако собственная логика + втягивает производителей (да и заказчиков) в воронку быстро дорожающей конкуренции.

Непомерное саморазвитие + ведет также к кадровому кризису очень своеобразного вида. Во-первых, растет интеллектоемкость техносферы и социального управления, + требует все больше экспертных знаний и умений. Но на это сегодня накладывается кризис образования, падение качества выпускников школ и вузов. В итоге начинается "инфляция дипломов" и кадровой голод, парадоксальным образом сочетающийся с ростом масс невостребованных обладателей "дутых дипломов". Причина последнего, как ни странно, – опять же непомерная экспансия +, вкупе с рационал-позитивизмом сделавшая высшее образование массовым (чтобы сделать все население "квалифицированным"), из-за чего критерии вузов вынужденно снизились, поскольку новому массовому студенту более сложная программа не по силам.

Наконец, массовое потребление "высокостандартных" вещей ведет к росту энерго- и материалозатрат общества и к усиливающейся нагрузке на окружающую среду.

Из-за описанных кризисных явлений на Западе развертывание + в массах уже приостановилось, более того, проблемы с управлением инвестициями в + уже привели развитые экономики к кризису. В сложившейся ситуации, когда управление + уже не работает, борьба с кризисом ведется по сути одними монетарными средствами – ростом денежной массы и госдолгов, т.е., произошел возврат к – из предыдущей квадры, подобно тому как кризис гаммы 100 лет назад привел к временному возврату к бета-СД. Однако монетарные средства по факту не разрешают противоречия дельты – не возвращают эффективность управления, не ускоряют развитие техноструктур; они лишь оттягивают конец, перераспределяя долг в экономике и вызывая угрозу инфляции. Если смотреть на хронологию развития кризиса первой половины XX в., следует ожидать период мировых экономических войн, в ходе которых ведущие страны мира подрывают друг друга финансовыми средствами (перекачкой капиталов, денежной эмиссией, списанием долгов, манипулированием курсов валют и т.д.), стараясь развалить конкурирующие передовые производства и заполучить освободившиеся рынки и оставшихся без работы специалистов.

Поиск выхода из кризиса дельты средствами (и критериями) гаммы должен в принципе урезать "излишне продвинутые" элементы +, отлучив слишком далеко зашедших деятелей от дешевых денег, урезав стандарты, упростив критерии управления и т.д. Но вспомним, что избыток СД по любой функции всегда относителен: развертывание СД следующей квадры позволяет найти применение избытку СД предыдущей. Так было с капиталом при переходе гамма- дельта. Могут ли СД альфы –+ создать спрос на слишком далеко зашедшие (и потому невостребованные – по собственным мерам дельты) стандарты и качество деятельностей?

Оказывается, что могут, и один из современных нам примеров – переход к электро- и гибридных автомобилей под предлогом борьбы с выбросами CO2 и с глобальным потеплением. По собственным критериям электромобили заведомо хуже бензиновых по целому ряду параметров: вес, запас хода, располагаемая мощность, максимальная скорость, ускорение, и наконец, себестоимость (более чем в 2 раза выше обычных машин с ДВС, да и вдобавок надо тратиться на замену аккумуляторов раз в 2-3 года). Но ссылкой на какие-то научные модели +– утверждается, что есть глобальное потепление, что виной тому ДВС, и наконец, что потепление можно остановить, заменив ДВС на электротягу (ни то ни другое ни третье не доказано на 100%). По сути, действием +– вводится абстрактное табу на ДВС и + производителей получает заказ на выполнение критериев "истины в последней инстанции" –. И таких "научно обоснованных табу" в будущем, скорее всего, станет больше. В этом случае СД принимает форму научного утверждения, но это нe обязательно: в прежних "ненаучных" временах СД –+ принимали религиозную или даже магическую форму (вспомним, что в базис входит магическое мышление). Все-таки мы считаем, что в будущей альфа-фазе Запада преобладать будет научная форма, а не магическая.

Решающим моментом квадрального перехода должна стать универсализация и максимально широкое развертывание СО старой квадры. В нашем случае это может принять следующий вид:

• обязательство государства обеспечить почти всем доступ к самым продвинутым +-технологиям;
• перманентная модернизация – всеобщая (добровольно-принудительная) замена старых технологий на новые даже в случае дееспособности и эффективности первых (пример – замена старых автомобилей на новые, более "экологичные");
• перманентная модернизация также должна быть сквозной, т.е., лучший (на данный момент) образец техники внедряется сразу по всей техносфере и во всех своих нишах (обеспечивать это будет, скорее всего, государство – кредитами, обязательными стандартами на внедрение и проч.);
• обязательство государства контролировать все больше процессов – технических, природных, социальных (а также право людей жить в полностью контролируемой среде, где случайные инциденты исключены; примеры – массовая установка видеокамер на улицах, или управление автотранспортом с помощью компьютеров);
• обеспечение почти всех граждан рабочими местами и должностями високой (и узкой) квалификации; в сочетании с предыдущим пунктом, скорее всего, породит массу должностей "контролеров процессов", в немалой части – синекурных;
• почти всеобщее высшее образование, правда, невысокого качества (Россия здесь, кстати, "впереди планеты всей");
• перманентная модернизация человеческого материала, к примеру, в добровольно-принудительном порядке гнать всех на тренинги личностного роста, и т.д.

Весь этот "разгул" +, однако, будет востребован не самой + (ради самой себя такая тотальная модернизация избыточна), а усиливающимся действием –+ – моделей, задающие понятия правильного и неправильного развития вне критериев самой + (см. выше пример с электромобилем). Разумеется, финальным аргументом может служить отнюдь не только глобальное потепление, – мы привели его в пример лишь потому что эта проблема сегодня выпячена (и догматизирована) сильнее всего. Но в других сферах аргументы будут другими. К примеру, "тотальная модернизация" социальных и человеческих отношений может аргументироваться даже соционикой – ведь последняя целиком строится как раз на +–, на постулировании "объективных законов" взаимоотношений в той или иной интерпретации. Правда, имидж соционики не слишком чист, так что шансов больше у официальных и развитых на Западе социогуманитарных теорий (обобщенная "французская мысль" – М.Фуко, постструктурализм, критическая теория и проч.; сегодня на Западе уже глубоко внедрен один из ее –-продуктов – политкорректность). Кроме того, соционике свойственнен скорее негативизм (соционический – постулируется существенно неодинаковый для разных типов людей тип обмена информации), так что в русле рационал-позитивизма она будет скорее мешать установлению единых для всех требований к социальным действиям.

Отметим, что в обществах других типов квадральный переход развивается по-другому. Так, при доминировании негативизма действие +– выльется не в создании единых правил, а наоборот, в жесткой конкуренции множества слабо совместимых друг с другом картин реальности, со своими выводами и правилами. К примеру, одна группа будет утверждать: "Общество надо строить по теореме Колмогорова-Арнольда-Мозера!", другая – "Нет, по уравнению Кадомцева-Петвиашвили!", и т.д., и согласия между этими группами так и не будет, общество погрязнет в идейных распрях. Конечно, это утрированный пример, но СД альфы, как и все прочие, отнюдь не обязательно ведут к гармонии и согласию. Да и функция , как мы показали здесь, тяготеет к идейным баталиям так же, как – к баталиям физическим (лучший тому пример – развитие самой соционики).

И разумеется, экспансия СД альфы со временем тоже приведет общество к противоречиям – на этот раз, скорее всего, к избытку принципов и моделей описания мира, к избытку "тоннелей реальности" и, соответственно, к возрастающей неопределенности. Ситуация чем-то будет напоминать смешение языков строителей Вавилонской башни, когда, условно говоря, все бывшие прорабы и сотники заделались архитекторами, у каждого было свое видение правильного строительства – и порядок на стройке обрушился... Тогда и станут снова востребованы дисциплинарные СД беты +– – и круг замкнется.

Кстати, строительство башни – неплохая метафора квадральной эволюции. Бета – это закладывание основ, грязь, котлован, мужики с тачками и лопатами. Гамма – возведение коробки, этаж за этажом, все выше и выше, – время инженеров, вычисляющих оптимальную конструкцию, оптимизирующих труд. Дельта – отделка башни, всякие там плиты из мрамора, орнамент, атланты с горгульями: время уже мастеров дизайна, а не инженеров. А альфа – это смешение языков строителей, развал Вавбашстроя и возникновение множества новых альтернативных проектов на месте распавшегося старого. Некоторые из этих проектов и дадут начало новому историческому циклу.

Главная страница